TOP
И если, конечно, читатели не начнут возмущаться, я намерена сделать это традицией наших публикаций. Думаю, что хорошая живопись текст не испортит.
В относительно недавнем прошлом почти единственным источником данных для истории были именно истории – т. е. всякая писанина, которую кто-то некогда удосужился сотворить. А поскольку таких удосуживальщиков было не так уж много, то и от избытка письменных источников библиотеки отнюдь не ломились.
Но это ещё было не самое худшее, ибо незадолго до этого, а местами и по сей день, в числе «исторических источников» оказывались и разнообразные фольклорные и авторские сборники, которым место в золотом фонде сказок. А иногда им и в золотом делать нечего.
Но позднее историки стали задумываться о том, стоит ли верить всему, что кто-то там написал, а также о том, что даже самый честный человек излагает лишь часть реально происходящего и только свою правду, которых может быть ещё уйма.
Одним словом, источники стали сравнивать друг с другом, проверять на предмет надежности, а потом к делу подключились еще и другие дисциплины, например, археология, антропология, генетика и не только они.
В итоге старые картины стали местами трещать по швам, хотя до массового сознания этот треск докатывается не всегда.
Примерно это происходило и крестоносцами.
Изначально крестоносцы воспринимались примерно так же, как и подавались. Но в скором времени эта картина, конечно изменилась, ибо люди своими очами увидели, каковы они были на самом деле.
Однако потом Крестовые походы закончились, те, кто видел их участников, конечно же, отправились вслед за ними, и не слишком достоверный образ крестоносца претерпел некоторую реставрацию.
Но к настоящему времени справедливость частично восторжествовала и мы можем судить об этих людях, вероятно, наиболее объективно (если сравнивать нас с другими людьми, которые этих крестоносцев отродясь не видели).
Итак…
В современном понимании оно было редкостью. Но тогда и современного понимания не существовало. В ту пору благородство – это как паспорт у собаки: определялось исключительно кровным родством.
Так что речь шла в первую очередь о том, есть ли в вас благородная кровь или нет ее. Если она есть – то вы благородный человек, знающий, что такое честь, а если нет – то и чести у вас нет по умолчанию.
Предполагалось, что благородный по крови человек имеет какое-то отношение к рыцарским идеалам, которые были и в самом деле довольно высокими. Но если вы им не соответствуете – то такое. По сути, значение имела только их крохотная часть, связанная с присягой и воинскими повинностями.
А если вы, вместо того, чтобы защитить одинокую путницу от возможных врагов, изнасиловали ее – то тоже такое. А если путница из простолюдинов, то говорить вообще не о чем. Пусть радуется, что благородный человек внимание обратил. В принципе мог бы и повесить или выпотрошить опосля. Это, конечно не поощрялось, но не более.
И когда вся эта грохочущая железом братия с сомнительной социальной ответственностью отправилась в Крестовые походы, от их благородства осталось еще меньше, чем было изначально, что, впрочем всегда случается в подобных случаях, ибо, как говорили древние: «в большой армии никогда не бывает порядка».
Стоит добавить, что, местные жители-мусульмане в их глазах были даже ниже простолюдинов-христиан. Исключение составляли только благородные мусульмане, перед которыми благородные крестоносцы и в самом деле могли расшаркиваться, демонстрируя хоть какие-то манеры.
В этом случае, сословное родство ставилось даже выше родства по вере. Впрочем, как и всегда, ибо аристократу даже враждебный аристократ милее, чем свой простолюдин, который воспринимался как скот или другой ресурс.
Следует признать, что с той поры ничего не изменилось.
Сейчас это мнение подкорректировали.
В первом случае представления опирались в основном на приукрашенный образ крестоносца. Во втором случае исследователи просто измерили рыцарские доспехи, дошедшие до наших дней, обнаружив, что они очень малы.
Добавьте к этому типичную для нынешней эпохи страсть обхаивать всё былое высокое и станет ясно, что версия о рыцарях тараканьего роста была просто обречена на популярность.
Позже подключились специалисты из других сфер, в частности антропологи, археологи и просто люди с мозгами.
Последние, в частности, заметили, что дошедшие до нас доспехи, конечно малы, но:
Из первого следует, что эти доспехи вообще не могли принадлежать крестоносцам.
Размер же головы взрослого человека от роста не зависит и в среднем находится в одних и тех же пределах.
Более того, есть основания считать, что голова современного человека несколько меньше голов былых веков, впрочем, это спорно.
Из этого было сделано предположение, что эти доспехи либо использовались для того, чтобы приучить детей к их ношению, либо как декоративный элемент.
Подозреваю, что даже если бы доспех имел высоту в 120 см, голова все равно составляла бы те самые 1/8 длины тела, ибо так смотрится наиболее гармонично.
К сожалению, письменные источники ничего не говорят том, какую функцию выполняли эти доспехи. Ясно только то, что позже их веками воспринимали именно как украшение. Вероятно, таковым они были и изначально.
Гораздо больше говорят некоторые письменные источники и, особенно, останки.
Из первых мы знаем, что рост некоторых рыцарей был воистину огромен. Тот же Ричард Львиное сердце, был свыше 190 см в высоту. Были и другие гиганты.
Мусульманские летописцы отмечали, что франков-крестоносцев (франками они называли всех христиан, даже если это был поляк) отличал огромный рост.
Однако следует помнить, что средний рост самих мусульман этого региона в тот период был небольшим – около 160 см.
Рост же рыцарей в среднем был несколько выше, чем у европейских крестьян просто потому, что в среднем они питались разнообразнее и были боле спортивными, тогда как крестьяне были скорее, изношенными и часто полуголодными.
Здесь здорово помогли бы сохранившиеся останки, но их, к сожалению, немного и основная их масса, наиболее ценная для изучения, вообще находится на Ближнем Востоке, где и нашла свой конец основная масса рыцарей.
Но то, что удалось изучить, подтверждает изложенное выше: по нынешним понятиям рыцари-крестоносцы были немногим ниже среднего роста, но не карликами. Высокие же люди среди них встречались довольно часто.
Это объяснялось в основном тем, что тогдашний рыцарь – это всего лишь род занятий, но не уровень доходов. Поэтому, пока одни рыцари в течение нескольких поколений отлично питались и не делали почти ничего, кроме тренировок, то другие порой голодали почти как и крестьяне.
В те же периоды, когда в каком-то регионе экономическая ситуация улучшалась на долгое время, рост аристократов резко шел вверх, порой превышая 180 см, тогда как крестьяне почти не увеличивались, что наводит на ленинские мысли о проклятых эксплуататорах, отбиравших всю жратву у народа.
Вот здесь стереотипы довольно близки к истине, но не полностью.
Изучение останков аристократов той поры показало, что среди них были как настоящие суператлеты, кости которых сохраняют следы выдающихся физических нагрузок, так и откровенные бездельники, на костях которых следов не больше, чем у современного офисного работника.
Более того, в среднем крестьяне были даже покрепче рыцаря, просто не обладали его боевыми навыками. И уж точно они могли продемонстрировать торжество пролетариата рыцарю из числа холёных. Порой среди крестьян встречались настоящие «бизоны», пусть не по размерам, так по силе.
Среди рыцарей же преобладали достаточно сильные, но в первую очередь очень выносливые люди. Их доспех был не так уж и тяжел и, главное, довольно равномерно распределялся по телу.
Наибольший вес имел щит, да и то не всегда. Но и в самом «тяжелом» случае он не 10 кг весил. И даже не 5 кг. К тому же кавалеристы чаще пользовались небольшими щитами. В этом плане пеший воин был обычно более крепким, нежели конный. На пеших вообще ложилась двойная нагрузка.
Однако даже несмотря на небольшой вес оружия и доспехов, уверенное владение ими требовало изрядных кондиций. Попробуйте взять в руки гантели по 1-2 кг и помашите ими час-другой.
У кого не выскочит сердце – у того руки поотваливаются. А что будет твориться на следующий день лучше и не писывать. Между тем гантель намного удобнее щита, меча, копья, топора или булавы.
Так что рыцари были крепкими, очень выносливыми и, скорее всего, жилистыми и худощавыми, тем более что в походах их пищей особо не баловали.
Этот элемент рыцарского образа целиком и полностью сказочный. В реальности они были примерно такими же, как и все прочие люди.
Иногда они были чище и образованнее крестьян, что облагораживало облик. Но в остальном это были люди как люди и ничего эльфийского в них не было.
Еще один стереотип современности заключается в том, что у рыцарей были сплошь гнилые зубы.
Но, скорее всего, это преувеличение. До нас дошли сведения о меню рыцарей: оно требовало крепких зубов. Вероятно, не все они были на месте, но основная масса, скорее всего была здоровой.
Судя по меню, проблемы начинались около 40 лет и далее, но крестоносцы в основной своей массе были моложе этого возраста, поэтому проблемы с зубами для них были относительно нетипичны, хотя и белозубые улыбки среди них были редкостью. Последние, в силу своей редкости, в ту пору считались одним из признаков удивительной красоты.
Годам же к 60-ти меню и вовсе могло состоять почти из исключительно перетертой и жидкой пищи. Однако до этого возраста следовал еще дожить и путать рыцарское войско с их пожилыми родственниками было бы столь же нелепым, как не видеть разницы между национальной сборной с домом престарелых.
Что же до запаха изо рта, то, по крайней мере, после Первого крестового похода и знакомства с более развитой на тот момент мусульманской культурой, подхватившей эстафету античности, до европейцев дошло, что амбре из мохнатой пасти бывает дивным не всегда, и научились глушить вонишшу чем бог послал, например веточками мяты, тем самым снизив сногсшибательный эффект до приемлемого уровня.
На рыцарство часто смотрят как на некий уникальный европейский феномен, и на Крестовые походы во многом тоже. Соответственно и крестоносцы смотрятся особенно.
Но на самом деле в этом вопросе, как и почти во всей европейской культуре, там почти все позаимствовано у других народов, в первую очередь у римлян, также отметившихся в благородном деле заимствования самым выдающимся образом.
Сам тип конного рыцаря, скорее всего, с небольшими корректировками является заимствованием у сармато-алан. По крайней мере, часть рыцарских идеалов и культ Прекрасной дамы, скорее всего, тоже родом от них же.
Причина по которой рыцарство как таковое не возникло у самих алано-сармат заключается в том, что они были кочевым народом и поголовно конным. Первое автоматически подразумевало трудности с созданием устойчивой цивилизации, которая несравнимо лучше создается на земледельческой основе.
Второе же означало, что фона, на котором можно было бы выделяться, фактически не было.
Зато таковой был у римлян. Они, как и большая часть европейских варваров, были преимущественно пешими воинами, оставаясь таковыми всю свою историю и предпочитая обходиться наемной кавалерией.
Но кое-какие всадники у них были и таковыми являлись те, кто мог позволить купить себе нетипичную для римской, построенной на быках культуре, лошадь.
Существенной роли древнеримские всадники на войне не сыграли, однако сам факт зажиточности приблизил их к элите и с той поры они превратились в одно из римских сословий, между плебеями и патрициями.
И европейские рыцари фактически были теми же древнеримскими всадниками по статусу, только позаимствовавшими алано-сарматские военные наработки и идеалы.
Религия, как известно, попала к ним от евреев через римлян, а сама идея религиозной войны фактически была изобретена теми же евреями (Иудейская война) и увеличена в масштабах арабами.
Так что считать рыцарство чисто европейским феноменом, как минимум, не совсем верно.
Да, изначально средний рыцарь был не слишком чистоплотен. Мытье считалось потворством плоти, и деятели церкви даже в своих похвалах рыцарям отмечали как добродетель то, что они редко моются.
Позднее жизнь все расставила по местам: если в Европе еще можно было наслаждаться грязью, то в Палестине это обходилось слишком дорого, да и соблазн погрузиться в воду был слишком велик.
К тому же там был пример местных жителей и изрядное количество врачей уже тогда догадывавшихся, что чистота – залог здоровья.
Однажды эта простая мысль проникла и в окованные железом головы европейских борцов за веру.
Вот уж с чем, а с белокуростью у рыцарей дела складывались не лучшим образом. Скорее всего, даже хуже, чем в среднем по Европе.
Дело в том, что изначально выбравшиеся из Европы крестоносцы были именно представителями своих сообществ. Т. е. выходцы из Италии были значительно темнее, тогда как из Скандинавии поступал более светлый материал.
Однако по мере того, как это воинство приближалось к Святой земле, к ним присоединялись христиане из ее окрестностей – т. е. из южных земель, отчего воинство становилось все темнее.
Правда, скорее всего, эти люди не играли первых ролей в армии, и о них практически не упоминают письменные источники. Но на общий фон они несомненно повлияли, поскольку среди останков крестоносцев регулярно обнаруживают выходцев совсем не из Европы.
После же того, как крестоносцы осели в Палестине и ее окрестностях, они вступили в значительно более плотные взаимоотношения с местными жителями, и в первую очередь эти отношения были интимными.
К тому же Крестовые походы значительно ухудшили взаимоотношения между христианским и мусульманским мирами, и это отразилось на ближневосточных христианах, которые до той поры могли жить относительно спокойно, но теперь стали заложниками папской политики, и, не желая становиться козлами религиозного отпущения, примыкали к крестовому воинству.
И это тоже делало рыцарство (и особенно его окружение) значительно темнее, разбавляя его североафриканскими и ближневосточными элементами.
Стоит отметить, что сохранились арабские упоминания о том, что некоторые «франки» освоившись на Святой земле, имели смешанное происхождение, перенимали у арабов более уместную в этом климате одежду и образ жизни и иногда даже в совершенстве владели языком (некоторые даже умели писать по-арабски).
Все это, с арабской точки зрения делало некоторых крестоносцев практически неотличимыми от них самих. Единственным, что визуально отличало таких крестоносцев от самих арабов – это огромный на их взгляд рост.
Период Крестовых походов был продолжительным. Сами же крестоносцы были выходцами из разных социальных слоев. Более того, даже относясь к одному сословию, они могли обладать разным культурным уровнем.
Кто-то, как, например, Ричард Львиное сердце сочинял стихи и песни (по мнению знатоков, недурные) и был грамотен, кто-то же, считал саму идею обучения зазорной для рыцаря.
Разумеется, ближе к конце эпохи первых становилось больше, а вторых – меньше.
Сказался и культурный обмен с враждебным Востоком, сильнейшим образом повлиявший даже на ту Европу, которая осталась на месте, и в ещё большей степени изменивший тех европейцев, которые стали своего рода переносчиками восточной культуры на запад.
И Ричард был в этом плане не слишком уникален. Наш Иван Грозный тоже не чуждался искусства, примером которого может быть следующая стихира.
Согласитесь: иные были времена, иные были люди. Байден такого не сочинит.
Еще не так давно идея не таких уж европейских крестоносцев вызвала бы скепсис. Однако изыскания генетиков и антропологов последних десятилетий все больше корректируют ставшие привычными стереотипы.
И уж если даже викинги, казалось бы бывшие исключительно скандинавами, судя по их генетике, были бандитской сборной всей Европы и включали даже выходцев из Средиземноморья (скандинавы там были всего лишь наиболее многочисленной составляющей), то нет ничего удивительного в том, что это в еще большей степени относилось к крестоносцам.
Итак, обобщенный облик крестоносца был следующим:
Но особым явлением в мировой истории рыцари не были. Уникальное место мы выделили для них своим вниманием.
В реальности же рыцари не слишком сильно выделялись на фоне уже имевших в истории место элитных войск-сословий. Да и на фоне арабской конницы они тоже выделялись разве что не слишком уместным для здешнего климата вооружением.
Впрочем, и это уникальным не было, ибо тысячелетием ранее древние римляне тоже получили возможность понять, что тяжелое вооружение легионера не слишком уместно в адовом климате Парфии.
До встречи, и всего самого лучшего!